Замри! Безумие страстей толкает род на смертную дорогу!
Очнись, мой друг, влиянье дней отметит издали тебя.
Умерь свой пыл и радость от свершений!
Все растворит, не ровен час, до дна,
Вся суета, что миру неподвластна.
Отвержены врата. Из них, как сон вдали,
Пришел Иисус, и показал, что делать!
Имелись целые полка, что не смогли
Застыть в преддверии дней
И растопить сердца людские!
Имелись дальние врата,
Что отворились на твой зов.
Отверженным дорога в рай закрыта!
Но что есть рай, когда безумие страстей
Имеет властную дорогу?
Очнись, мой друг,
И развернутся очи твои ко свету.
В день слепых ты будешь видеть лучше зрячих.
Мерцает плен, но не поник еще твой стих.
А между тем, полки людей уж ищут новую дорогу.
Как будто было бы короче идти сквозь кровь, а не сквозь страх.
И окунулись в Небеса уж их макушки,
А они все верят старым предсказаньям
Немых, и глупых, и слепых.
Так будь же ты одной из тех,
Кто не посмел забыть о Боге,
И в дне пошел к Нему, не мимо.
Так будет правильней, мой друг,
Так будет и быстрее, и короче,
Когда пойдешь ты сквозь обиды
Свои, и близких, и друзей,
И выйдешь чистой, обновленной!
Без ран, без ссадин, без идей о Боге,
Но с сердцем полным той любви,
Что уж сияет на вершине
Который век и ждет, когда
Ему откроются сердца и многих, и не многих, всех!
И помни, что уже тот близок час,
Когда и мир, и твоя воля
Соединятся в новом дне и в новом смысле.
А теперь засни и видь, что будет дальше.
20 июля 2014 г. 4.10 утра

Полюшко, поле, новый день, как новая росинка
На кусте ракиты в райском саде светит!
Но пришел лесник и сжег тот куст,
И остался след от ссадин на твоих коленях.
Кто был тот, что покусился на родную жизнь самой природы?
Кто отдал тот куст далекий мне? И что осталось
На земле в том месте?
Знаешь и не знаешь, веришь и не хочешь,
Чтобы знания стучались в уши тех,
Кто понял, но забыл.
Отчего же ты не лечишь собственное сердце?
Отчего молчишь, когда, казалось,
Нужно лить и слезы, и мольбу,
Выгонять все соки из себя?
Как же сделать так, чтоб выжить
В этом мире?
Чтоб лесник не обошел тебя,
Чтобы он срубил иль вырвал с корнем,
Что жило и размножалось?
Спросишь ты: «Зачем же эти муки?
Неужели можно так жестоко поступать
С любимым чадом жизни?»
Кто сказал, что это та жестокость, что не может быть преодолима?
Кто сказал, что после тех терзаний он не просветлеет, словно агнец божий,
На кусте ракиты, что горит и шепчет о любви?!
Но всегда, меж тем, он помнит, что б ни делал с ним лесник,
Что и он - небесный странник, выполняющий свой долг.
Ты молчишь, понурив, и свою головку,
Слезы капают глухие на чело, что под тобою ниже,
Что обнимет, и простит,
Что так любит свою маму.
Стань же и ему ты тем примером,
Что не плачет, не страдает, но живому жизнь несет…
Между тем, уж полночь. На вершине
Загорелись звезды и погасли.
День пришел, далекий и прекрасный.
Мир уж опустился с Первого Холма.
20 июля 2014 г, 4.20 утра.